БЕЗ ВИНИЛА ВИНОВАТЫЕ
"В 1996 году был выпущен юбилейный значок с проектом герба Апрелевки: в лазоревом поле идущий музыкант (Орфей) в золотой одежде, играющий на лире.
На Совете общественности при обсуждении мероприятий в рамках подготовки празднования 100-летия Апрелевки (в 2006г) проект герба с изображением Орфея не был одобрен. Был объявлен конкурс на лучший проект герба. Выбранный по результатам конкурса проект герба получил предварительное одобрение Геральдического совета при президенте РФ.
Итоговый вариант одобрен Советом общественности, администрацией города Апрелевки, художественным советом при районной администрации Наро-Фоминского района. Авторы герба: Владимир Рыбаков и Владимир Бурнов (оба - г.Апрелевка).
Описание герба: "В зеленом поле, во чреве щита, черный шар (диск), тонко обрамленный серебром и обремененный в левую перевязь четырьмя сдвоенными,сходящимися в его центре,серебряными остриями,а поверх них посредине диска - малый червленый,тонко обрамленный серебром, и сквозной в цвет поля, диск. В правом верхнем углу (считается,что наблюдатель сзади герба) расположен герб Московской области, что говорит о том, что г. Апрелевка расположена в Московской области".
Историческое обоснование: В гербе Апрелевки на фоне зеленого гербового щита, цвет которого обозначает лесистый характер местности, расположена условно изображенная граммофонная пластинка, указывающая на то, что становление ,развитие и рост Апрелевки связаны с созданием в 1910 году фабрики граммофонных пластинок, затем ставшей крупнейшим заводом, известным в нашей стране и за рубежом." (www.naro-fominsk.net/symbols/)
Специальный репортаж из онемевшей Апрелевки.
У моей подружки есть отличный горшок. Она его сама сделала. Взяла виниловую пластинку, пожгла ее зажигалкой по краям - и получилось кашпо-воланчик.
Если перевернуть кашпо, на донышке еще не отклеился кружок бумаги. На кружке сохранился бренд - «Апрелевский завод грампластинок».
«Интересно, - задумалась я, - а что теперь с пластинками?»
И отправилась на «малую родину» винила.
Киевский вокзал - станция Апрелевка.
Сразу за станцией - кафе-бар «На Грамушке». В меню - шашлык и живая музыка. Скучающие леди отправляют меня в администрацию.
В полутьме пустых коридоров притаились несколько женщин. «А завод наш - банкрот, - уныло протянула одна, - и дальше заученным голосом: - Внешнее управление, помещения - в аренду, никого из начальства на месте нет». Понятно.
На территорию завода попадаю через неприкрытую арку. Справа - гора песка, слева - куски труб, впереди - помойка. Вдалеке вижу фигурку, ныряющую в невидимую дверь. Я - за ней.
За дверью что-то шумит и теплится. «Котельная!» - догадываюсь я. На мои глупые вопросы работницы котельной Роза и Люда добродушно отвечают: тут раньше везде прессовали пластинки, а теперь - все. «В первом прессовом раньше кассеты делали, во втором прессовом - елки, игрушечные украшения, мебель. В третьем корейцы или китайцы вермишель прессовали. Но там, по-моему, тоже уже все».
По дороге к макаронам - лужа цемента. Невдалеке усатый приятный мужчина средних лет с удовольствием чинит трактор. «Кончились макароны, - сообщает мне дядя. - Пойдем я тебя лучше с Анатолием Иванычем познакомлю».
Токарь Анатолий Иванович на заводе с 1965 года. У него черная вязаная шапочка на затылке и умные глаза. Спрашиваю старожила, что случилось с заводом. «Раньше на заводе тыщи три человек работали, - рассказывает токарь. - Весело было. А лет 10 назад все разваливаться стало. Хотели компакты выпускать - не получилось, кассеты делали - плохая пленка, не берут. Вот начальство наше и стало сдавать помещения в аренду». Я спрашиваю: «А куда ж все оборудование дели, станки, прессы и все такое?». «А распродали или потырили все», - просто ответил токарь.
Апрелевский завод грампластинок пригрел 40 с лишним предприятий. Из старых осталась только котельная с Розой и Людой. В остальных чего только не делали и не делают: макароны, печенье, металлические двери, спортивную форму, зубы, кетчупы, рамы, игрушки, детские утепленные сапожки, носки с колготками.
«Послушайте, - спрашиваю я токаря, с ужасом поглядывая на свои сапоги, - а что же у стольких предпринимателей дороги такие хреновые?». «Так ведь ничьи они, никому и дела нет», - объясняет он. «А пластинки что, тоже никому не жалко?» - снова пристаю я к мужчине. «Почти никому. Наш бывший главный инженер Молчанов все никак не успокоится. Хочет снова пластинки выпускать. Вроде пару лет назад начали даже. Где-то там станки стояли». И махнул рукой.
На пороге здания, куда махнул рукой токарь, стоял высокий статный человек в строгом костюме с галстуком и плащом через локоток. Он смотрелся, как Джеймс Бонд посреди навозной кучи.
«Не о чем здесь писать. Вы опоздали», - печально произнес «Бонд», глядя вдаль. «А вы случайно не Молчанов?» - вдруг спросила моя интуиция. «Допустим, Молчанов. Анатолий Андреевич, - ответил мужчина, глядя сквозь меня. - Раз вам так интересно - следуйте за мной». Немного поковырявшись ключом в скромной двери, мы попали в комнату, где стояло шесть станков.
«Вот, - показал рукой Молчанов, - в 2001-м поставили несколько прессов, сделали опытную партию пластинок. Все так хорошо было. А потом прикрыли финансирование». И опять посмотрел сквозь меня.
«А кому сейчас, вы думаете, нужны пластинки?» - задала я непристойный вопрос энтузиасту. Молчанов не удивился, просто гордо ответил: «Нужны, представьте себе. Когда я в позапрошлом году рекламу размещал, звонков было по пять-семь в день. Диджеи звонили, любители классической музыки, да и детскими пластинками очень интересовались».
«И почем, - спрашиваю, - товар?» - «Если заказывают 1000 штук, то где-то по 3.20 получается. В долларах». «Прям как раньше в рублях», - радуюсь я. Молчанов печально улыбается: «Я занимаюсь на заводе разным, но хотелось бы заниматься любимым делом». И снова посмотрел сквозь.
Я направилась в сторону бывшего 3-го отдела завода грампластинок. Теперь там располагается фабрика по производству печенья «Мелодия вкуса».
«И кто же такое название придумал?» - с порога спросила я, продравшись сквозь вкусно пахнущие коридоры. «А руководство завода и придумало, - весело ответила мне белокурая печеньевая бухгалтерша Галина Васильевна, - только не выпускаем мы сейчас ничего. До сентября печенье делали, потом перешли на армейские галеты. Теперь - заказов нет». И Галина Васильевна протянула мне мокрую тряпочку: «Сапоги протрите».
В чистых сапогах не стыдно было показаться в апрелевском ДК. И я отправилась туда - смотреть музей завода.
Музеем оказалась комната метров в двадцать пять. Посредине возвышался старинный граммофон со товарищи, на стене висел портрет вождя революции с подписью: «Пластинки с голосом Ленина бессмертны, на них будут учиться поколения, идущие на смену нам». Были и другие снимки - людей, людей, людей. «Люди - это единственное, что осталось от завода, но это - самое главное, - сказала мне хранительница музея Галина Николаевна Пастушенко. - Вот бывает: приходят в музей молодые - и вдруг находят здесь фотографии родных. Говорят: «Ой, а мы и не знали». И плачут».
Галина Николаевна вообще молодец. Когда завод начали разворовывать, она закрыла музей на ключ и унесла его домой. «Иначе растащили бы все. А здесь же клад настоящий. Когда сюда коллекционеры приходят, у них даже припадки бывают. Деньги предлагают за книги, за пластинки. Ну я продам, а что останется от завода, который с 1910-го существовал?».
На стене музея висит карта - макет мира.
«Продукцию нашего завода покупали многие страны», - говорит экскурсовод Пастушенко и нажимает на кнопку. В тех странах, где слушали апрелевские пластинки, загораются лампочки. Лампочки загораются даже в Австралии.
Юлия Санкович, Апрелевка-Москва "Новая Газета" 01.04.2004
По теме:
Диск от болгарки на гербе города
Рег.N 29 от 27 мая 2007г. 15:31
